Основание Общины Христиан (III)
Вольфганг Гедеке, род. 1943 г.,
Священник Общины Христиан,
Киль (Германия)
С осени 2021 начнется подготовка к презентации по поводу основания Общины Христиан в издательстве «Ураххаус». С согласия автора Вольфганга Гедеке и издательства мы хотим предварительно опубликовать выдержки из рукописи. Так в третьем очерке мы расскажем о первой встречи Йоханнеса Вернера Клейна и Гертрюде Шпёрри, которая была связана с Дорнаховским университетским курсом.
Редакция
С 3 по 10 апреля 1921 года в Дорнахе прошел Второй университетский курс в [1]. Почему смогло произойти так, что Йоханнес Вернер Клейн и Гертруд Шпёрри смогли там встретиться, об этом рассказывает в своих воспоминаниях Мартин Борхарт: «Произошедшая весной 1921 года встреча Гертруд Шпёрри и Йоханнеса Вернера Клейна является неповторимым даром судьбы. Во время Осеннего курса 1920 г. [Открытие первого Гетеанума] мне не удалось убедить Вернера Клейна приехать в Гетеанум. Тем более теперь мне требовалось гораздо больше усилий записаться на Весенний курс 1921 г. У него постоянно находились новые причины и отговорки, чтобы не приезжать в Дорнах. Однако же в конце концов он был готов принять решение. Он просил о бесплатном билете Антропософский университетский союз. И когда через некоторое время ему пришел ответ, что все бесплатные места заняты, и, следовательно, что он не может участвовать, он явно вздохнул и находясь и, находясь в хорошем настроении, радостно поехал в Дюссельдорф.
В то время у меня, в связи с началом каникул были дела в Штутгарте, и в
Антропософском университетском союзе у меня состоялся разговор с человеком, который его тогда возглавлял – Вернером Розентхалем. Тут в дверь постучали, кто-то вошел и сказал: «Сегодня нам вернули один бесплатный билет на курс в Дорнахе. Этот человек не может принять в нем участие.». Я тут же сказал Розентхалю: «Этот билет я должен немедленно послать в Дюссельдорф Вернеру Клейну – очень важно, чтобы он смог попасть на этот курс. Это было тотчас сделано, и у Вернера Клейн и Гертруд Шпёрри смог состояться разговор в Дорнахе»[2].
Иное описание дано Мартином Борхартом в воспоминаниях 1951 г.: «Был март
1921 г. Было объявлено, что в Дорнахе должен состояться Второй антропософский университетский курс. И вновь я уговаривал Клейна, что он должен поехать. В конце концов он согласился, написал в Штутгарт, что свободных билетов нет. Будучи глубоко удовлетворенным, он поехал в свой отпуск в Дюссельдорф.
У меня были дела в Штутгарте, и я встречался с руководителем
Университетского союза. В этот момент пришел некто и принес освободившийся билет на курс в Дорнахе. Я сказал, что этот билет следовало бы немедленно послать в Дюссельдорф – это очень важно. Это было сделано. Клейн приехал в Дорнах и так произошла встреча Клейна госпожи Шпёрри. У обоих состоялся похожий разговор со Штейнером. Тут они увидели достоинства друг друга. Затем состоялся их разговор, и они увидели возможность организовать курс. Сейчас это определенным образом стало к нам ближе.»[3]
Становится ясным, какую важную задачу дала судьба Мартину Борхарту, который ныне со второго раза (позднее февраля 1921 года) смог уговорить Йоханнеса Вернера Клейна поехать в Дорнах, где произошло решающее событие. Сначала он поехал в Дорнах по настоянию своей жены, так и теперь у него было ощущение важности встречи Йоханнеса Вернера Клейна и Гертруд Шпёрри, а также «случайной» встречи в Штутгарте, где Йоханнес Вернер Клейн принял, в конце концов, решение поехать в Дорнах. Клейн писал об этом: «Подходил к концу зимний семестр 1920/21 года. Приближались пасхальные каникулы. В Дорнахе должен был состояться Университетский курс. Борхарт настаивал на том, чтобы я поехал. Тогда бы я пропустил все иные мероприятия, и с трудом мог решиться на это. Наконец из-за нехватки денег я [попросил] бесплатный билет. Но мне было отказано, но благодаря жалобе это стало возможным в последний момент. Я поехал туда полный внутренних противоречий, вероятно также немного самодовольный. И это произошло: в Дорнахе, я полагаю, перед Стеклянным домом, ко мне подошла женщина, утверждающая, что она меня знает. По мимо всего прочего она была теологом. Как же она извинялась передо мной. И все же я, вероятно, вызывал большее сожаление. Потому что в эту ночь у меня была еще и астма. Так впервые Гертруд Шпёрри появилась в моей жизни.»[4].
В воскресенье, 3 апреля начался Университетский курс в Дорнахе. Уже в первом докладе Рудольф Штейнер говорил о том, что «возможно прийти к новому религиозному углублению… благодаря соответствующему знанию [антропософии]»[5].
Тремя днями позже, 6 апреля оба встретились в Дорнахе и разговаривали друг
с другом. Гертруд Шпёрри вспоминала об этом в 1924 г.: «Это было в Дорнахе весной 1921 года. В первые дни апреля там проходил Университетский курс, на который из Марбурга приехал Вернер Клейн. За несколько дней до конца курса я простилась с горами, потому что хотела ехать в Берлин и продолжать там обучение. В тот вечер у нас с ним был долгий разговор. Я рассказала Вернеру Клейну, что я изучаю теологию, что меня ждет учеба, что меня занимает, и на что я надеюсь в будущем. Мы говорили о д-ре Штейнере, и беседах с ним, которые состоялись год назад независимо друг о друга по похожим вопросам. Удивительно, как дополнялось и разъяснялось содержание разговоров с Рудольфом Штейнером. Как будто бы при разговоре каждое слово порождало огненную искру в другом. Мы внезапно поняли, что в будущем мы хотим идти путем плодотворной религиозной работы. И мы также знали, что д-р Штейнер тот, кто служит этому делу, кто мог быть помощником и советчиком в этом деле. И в-третьих мы знали, что мы должны найти людей, которые вместе с нами должны образовать совет, так как мы должны дать д-ру Штейнеру возможность сказать то, что он должен сказать.».[6]
Йоханнес Вернер Клейн описывает встречу 1921 года более детально: «Итак,
во время университетского курса в Гётеануме на Пасху 1921 года ,я встретился с фрёйлин Шпёрри. Она была теологом. Я выплескнул накопившуюся во мне иронию относительно обучению этой специальности. Что она собственно хочет и на что еще надеется? Она была очень увлечена и в конце концов должна была в качестве последней аргументации своей позиции привести высказывание д-ра Штейнера. Он сказал ей, что на тему религиозных проблем будущего организуется курс, носящий еще более интимный характер, чем к примеру медицинский курс. Для меня это сообщение было как удар грома. Я спросил, когда Доктор говорил об этом. Это произошло спустя несколько месяцев после моей первой встречи с д-ром Штейнером. – Я был в таком состоянии, как будто меня ударили по голове – Он хочет нам помочь. Меня беспокоила моя ошибка, сделанная мной в феврале 1920 года. Затем последовало несколько бессонных ночей в общей квартире. Теперь же, когда мне показалось, что это преодолено, когда я поверил в то, что увидел покой развития и внутренне долгое созревание до той далекой цели призвания, во мне вновь запылало огненное море моей бедности, призывая и требуя. И тут же возникло сожаление, что должен был быть пропущен такой важный год. Я не мог себя всего лишить.
Я сказал фрёйлин Шпёрри: итак, мы должны начать. Я напишу обращение к д-
ру Штейнеру, которое, как мне кажется, подпишут все те, которые хотят подняться до совместной работы во имя религиозного культурного идеала и посоветуюсь с фрёйлин Шпёрри. Этот первый документ нашего движения (удачный или же неудачный) относился к религии, а не к теологии.
Мы хотели сперва создать круг будущих сотрудников, а затем обратиться к д-
ру Штейнеру. Фрёйлин Шпёрри хотела работать ради этой задачи в Берлине. Я сам хотел поехать в Штутгарт, чтобы собрать данные адресов. Так в эту судьбоносную весеннюю неделю мы расстались, не зная точно, когда в будущем мы встретимся.»[7].
Совсем иначе Йоханнес Вернер Клейн в своей автобиографии 55 лет спустя
под заголовком «Рикошет» так описывает эту встречу: «Пришли новости из Швейцарии. «Доктор» (так вульгарно называли члены общества Рудольфа Штейнера) выступит перед интимным кругом. Он может сказать молодым теологам существенно больше, чем педагогам и медикам.
Я был глубоко поражен. Что же произошло? Было ли это предложение
ведущего представителя духовной науки помочь религиозному течению? И как это относится к договоренности со мной? Я бежал через лес. Я не мог пренебречь таким предложением. У меня было глубокое уважение к этому человеку. Но все же это коснулось меня как рикошет.
Таким образом началась та злополучная цепочка задач, которая вновь выпала
на мою долю. Постоянно я занимался продвижением этого мероприятия. Мотор должен был заводиться, и опять заводиться, и еще раз заводиться, чтобы события продвигались. Это все делалось с беспокойным, полным вопросом сердцем и пробужденной, мрачной душой.»[8].
Ясно видно, как изменился фокус в воспоминаниях Йоханнеса Вернера Клейна через 50 лет, помимо разной оценки событий. Не «новость пришла из Швейцарии» и Рудольф Штейнер не делал соответствующих высказываний в интимном кругу. Речь же о «злосчастных цепях задач» дают ложную картину. Потому что груз задач не «упал на него», а он сам взялся за них благодаря свободной инициативе, и не он постоянно «заводил мотор». Потому что как мы увидим, что после того как он подал прошение Рудольфу Штейнеру встретившись с Гертруд Шпёрри, он только дважды брал на себя решающую инициативу: в феврале 1922 года и во время последнего теологического курса Рудольфа Штейнера в 1924 году. Между этими периодами были фазы пассивности.
[1] Рудольф Штейнер Оплодотворяющее действие антропософии в области специализированной науки, GA 76
[2] Вкладыш к письму Мартина Борхарта Эмилю Боку от 4.4.1945. Центральный Архив Общины Христиан
[3] Мартин Борхарт Воспоминание 1951 года. Центральный архив Общины Христиан
[4] Из статьи в циркуляре священников, 1924 г.
[5] Рудольф Штейнер Оплодотворяющее действие антропософии в области специализированной науки (нем) GA 76, S. 20.
[6] Из статьи в циркуляре священников, 1924 г.
[7] Из статьи в циркуляре священников, 1924 г.
[8] Йоханнес Вернер Клейн Жить…Для чего?..Судьба дает ответ.Hamburg 1979, S. 82 f.